Новая статья об охоте в Удмуртии в немецком журнале

Перевод статьи нашего клиента, опубликованной в немецком журнале "Jagdzeit International".

Охота на лося во время гона в удмуртской тайге

ИДЕМ НА ВОСТОК! 

Текст и фото: Пауль Кречмар

Уже несколько лет охотников на лося тянет в
Удмуртию. Численность лося там высокая и
охота, особенно во время гона, должна быть
очень захватывающей, потому что можно
очень близко подойти к зверю. Именно
поэтому нашего автора и привлекла
европейская часть России.

Еще 4 года назад я думал об охоте на лося во время гона. К сожалению, тогда мне из-за работы пришлось в последний момент отменить уже запланированную поездку на охоту в Прибалтику. Однако забыть о моем заветном желании поохотиться на мощных животных вида Alces alces (европейский лось) в их изначальной среде обитания было не так просто. Ясно, что была нужна еще одна попытка и, к счастью, подходящий повод нашелся быстро. Мое сорокалетие и шестьдесят пятый день рождения – для меня и моего отца Петера это была отличная возможность проверить, какие из наших заветных желаний до сих пор не исполнены. Благодаря профессиональной поддержке организатора охотничьих туров Эдуарда Шлейнинга постепенно начала проясняться цель путешествия: это должна быть русская тайга, далеко на востоке. Место, о существовании которого я никогда не слышал – Удмуртия.

«Куда-куда вы едете, где же находится Удмуртия?», - недоверчиво спрашивали нас друзья и члены семьи, когда мы посвятили их в наши планы. Удмуртия расположена примерно в 1000 км. на восток от Москвы и 500 км. западнее Екатеринбурга, города на Урале, который стал известным, в том числе, в связи с убийством царской семьи во время революции 1918 года. С площадью около 42 000 км² Удмуртия чуть меньше Нижней Саксонии, но численность населения там всего 1,5 миллиона человек и, как говорят, очень хорошая популяция лося. Вот немного фактов. И да, говорят там по-русски. Но немецко-русский словарь я закрываю, едва открыв. Читать кириллицу я не могу. А вот что мне помогло, так это маленький охотничий словарик, который перед поездкой отправил нам организатор тура. Важнейшие слова там были написаны «как слышится». Так мы запомнили несколько основных слов про охоту: попасть, кровь, добор и др.

Чемодан и охотничий рюкзак я упаковал уже несколько дней назад и перепроверил на перевес. Виза, билеты и документы на оружие готовы. Отправляемся в аэропорт Мюнхена, где в холодный сентябрьский день наш самолет авиакомпании «Турецкие авиалинии» вовремя взлетает в направлении Стамбула.

Пересадка в Стамбуле

Другие «товарищи в зеленом» тоже ждут своей пересадки на рейс в Казань. Совсем незаметные на природе зеленые и коричневые оттенки охотничьей одежды здесь, в пестрой суете восточного аэропорта, сразу бросаются в глаза. Мы быстро знакомимся и вместе летим в Казань, столицу Республики Татарстан, где приземляемся в 2 часа ночи.

Сразу после паспортно-визового контроля нас встречает милая переводчица Мария, которая приветствует нас в России. Все формальности проходят быстро. Не только аэропорт радует своей современностью - серебристый микроавтобус, на котором мы продолжаем наше путешествие, оказывается удивительно комфортабельным. Мысленно я уже приготовился ехать на старом военном грузовике по незаасфальтированным дорогам. Вместо этого нас ждет современный микроавтобус на 18 мест с прицепом для багажа.

Мария и ее коллеги-переводчицы наливают горячий чай и раздают сытные русские пирожки с мясом и картошкой. Мы мчимся по темному Татарстану. Дороги хорошие, но не освещенные. Когда всходящее солнце, наконец, окрашивает ландшафт в ярко красный, мне сразу бросается в глаза небывалый простор. За окном мелькают цепи холмов, желто-золотые березняки – насколько хватает глаз. И лишь иногда пейзаж разбавляют маленькие деревеньки с традиционными бревенчатыми домами с резными оконными рамами и черепичными крышами и заборами, покрашенными в самые разные оттенки синего, красного и зеленого. Удивленный, я погружаюсь в этот новый, совершенно неизвестный мне мир.

После шестичасовой поездки мы, наконец, останавливаемся на окраине маленького населенного пункта Ува. Это центр деревообрабатывающей промышленности Удмуртии, окруженный практически бесконечными сосняками, ольховниками и березняками.
Вместе с переводчицей Милой мой отец и я переносим свои вещи в русский внедорожник. Водитель – Анатолий, руководитель Увинского охотхозяйства. Он здоровается с нами по-русски и приветствует крепким рукопожатием.

На базе

С грохотом мы продолжаем наш путь по незаасфальтированной дороге, пересекаем небольшие лесочки и луга с дикими цветами. Наконец, мы приезжаем на базу – двухэтажный бревенчатый дом с белыми наличниками и зеленой крышей, окруженный темными соснами и золотистыми березами и ольхами. Рядом находится такая же деревянная «ванная», типичная русская баня с предбанником и парилкой.

Между массивными бревнами проложен мох. Топится баня с помощью старой железной печки, березовыми поленьями. Как в старину! Водопровода здесь нет. Я тщетно ищу душ и поначалу совершенно сбит с толку. Но потом я понимаю, что нужно пользоваться металлическим ковшом, а использованную воду выливать прямо на деревянные доски, через которые она стекает под пол.

Освежившись, мы поднялись в нашу комнату. Нашим соседом оказался трофей мощного медведя – шкура и череп – добытого Анатолием неподалеку от базы. Лучше не буду вспоминать, сколько раз я успел споткнуться об его голову. И да, еще там были сотни мух, бодро и громко жужжавших между окном и гардиной. Придется как-нибудь уж привыкнуть. Мы же все-таки прямо в лесу.

Внизу, прямо под нашей комнатой, находится кухня. У повара там уже что-то жарится. Запахи поднимаются вверх по лестнице – скоро обед. Деревянная лестница ведет в гостиную, стены которой украшают чучела глухаря, полярной совы и канюка. Посередине возвышается грубый деревянный стол и две простые скамьи, на которых мы удобно устраиваемся.

На первое подают сытный луковый суп и вкусную лосиную колбасу, потом свежеподжаренные котлеты из лосятины с перловкой. Анатолий рассказывает, что раньше он был заместителем председателя в местном молочном колхозе, где работало почти все население. Но после перестройки резко выросла безработица. А теперь он руководит охотхозяйством Увинского района, где он нас и приветствует. Чтобы отдать дань традициям, нам наливают «водочку».

Пристрелка

После небольшого перерыва, дребезжа, подъезжает русский военный внедорожник – продукт фирмы УАЗ. Из кабины выходят два егеря Николай и Александр, которые в течение недели будут водить нас по глухим удмуртским лесам. Мы быстро знакомимся, и уже пора ехать. Первая поездка на УАЗе уже сама по себе настоящее приключение. Рев мотора оглушает, выхлопные газы расплываются по кабине. Но здесь этот автомобиль незаменим. Темно зеленый военный транспорт надежно прорывается через любую грязь, канавы, колеи и прочие препятствия, на которые потенциала традиционного «джипа» уже бы не хватило.
Проехав полчаса, мы поворачиваем направо в лес и приезжаем на небольшую полянку, где установлены мишени на расстоянии 80 и 100 метров. Проводим пристрелку, и УАЗ уносит нас дальше в угодья, где первыми выходят мой отец и Александр.
Мы с Николаем едем дальше. Я с удовольствием сижу на мягком переднем сидении, оно бодро покачивается на ухабах. Николай изо всех сил жмет на газ, и через недавно убранное поле мы стремительно подлетаем к березовому лесочку. Какая красота! Уже издалека видны белые стволы и светло-желтые, постепенно рыжеющие листья этих деревьев. А еще сияющее голубое небо, куда ни глянь – ни облачка. На улице определенно 25 градусов, куртка сразу отправляется в рюкзак.

Охота в тайге

На краю березового лесочка мы останавливаемся и выходим. Николай одет в русскую военную форму и соответствующую кепку. На груди официальный металлический значок егеря Увинского района. Резиновые сапоги и маленький тряпичный рюкзак дополняют его снаряжение. При нем еще старый русский карабин Симонов СКС-45 калибра 7,62 х 39мм. Это оружие создал советский конструктор Сергей Гаврилович Симонов, в 1945г. его ввели на вооружение Красной Армии, и только спустя два года он был заменен на АК-47. Это надежный и крепкий карабин, с которым Николай, по его словам, добыл не одну сотню лосей. С удовольствием верю ему. Впереди на стволе он укрепил фонарь, который включается кнопкой рядом со спусковым крючком.

Медленным шагом я иду за Николаем и с восторгом замечаю, как много вокруг следов. Здесь уже давно не было дождя, но на влажной почве следы сохраняются хорошо. Рядом со следами от массивных копыт старых быков я вскоре ясно замечаю следы лап прошагавшего здесь кума-медведя.
Вдруг перед нами что-то шуршит, трещат сучья, слышатся мощные удары крыльями. Я восторженно наблюдаю за двумя глухарями на ели прямо перед нами. Наконец мы останавливаемся у большой вырубки, для лосей там корма в избытке. Подражая лосю, Николай вновь издает тонкий назальный звук, который совсем не соответствует крупному телу этого зверя. И тут рядом в зарослях слышится шум, гремят крупные копыта – к сожалению, шаги удаляются. На этом месте мы в надежде ждем еще минут десять, но ни один лось не хочет показаться.

Мы проходим мимо солонца, сооруженного из старой изношенной покрышки, приколоченной к березе. Внутрь покрышки уложена соль. Многочисленные лосиные следы подтверждают, что этот причудливый солонец пользуется популярностью.

Смеркается, прекрасный закат, по небу тянутся нежно-розовые облака. Светлые пастельные тона быстро сменяются насыщенным фиолетовым, становится все темнее. Лоси? Не тут-то было! Может быть, просто слишком тепло.
Когда мы, наконец, отправляемся домой, причем прямо через лес, уже темно, хоть глаз выколи. Невероятно, в каком стремительном темпе Николай мчится по лесу. Я едва ли успеваю за ним, марш-бросок сквозь темноту. Мелкие заросли, ветки бьют меня по лицу. Я спешу за Николаем, спотыкаюсь в яму и больно выворачиваю левую ногу. Надеваю фонарь. Насколько хватает света, вокруг один дремучий лес. Я нагибаюсь, чтоб пройти под упавшими срубленными стволами, потом мы снова перепрыгиваем через заболоченные лужи. Временами я цепляюсь рюкзаком за кусты, и приходится постараться, чтоб не потерять Николая из виду. Про себя я думаю: Боже мой, неужели Николай найдет когда-нибудь нашу машину? и обещаю себе в следующий раз взять навигатор. Никогда же не знаешь, что тебя ждет. Мы ходим туда-сюда по дремучему удмуртскому лесу, я абсолютно перестал ориентироваться. Ничего не остается, кроме как довериться проводнику и следовать за ним. Секундный испуг – прямо рядом с нами снова шумит в полной темноте глухарь. У меня сердце готово выскочить из груди.

Наконец заросли редеют, и при бледном свете растущей луны мы залезаем на вышку, спрятавшуюся примерно в 20м. над нами между двумя елями. Лестница опасно шатается, когда я поднимаюсь ступенька за ступенькой. Наконец, я добираюсь до автомобильного сиденья, закрепленного на платформе из фанеры. Николай снова вабит, но лоси не отзываются. Мы идем обратно к УАЗу, и я с облегчением выдыхаю, только когда мы целые и невредимые сидим в машине. Я весь вспотел, хорошо, что у меня с собой было достаточно воды!

На всех парах, с рычащим мотором мы мчимся обратно через поле и забираем Анатолия и переводчицу Милу, которые три часа ждали нас у дороги. На базе для восстановления сил нас сперва ждет плотный ужин. После четвертой рюмки водки я говорю: спасибо, больше не надо. Все-таки через несколько часов снова на охоту. Анатолий разжигает камин, а Мила переводит его увлекательные рассказы про охоту на медведя и кабана.

Большой лось

В 4 часа утра беспощадно звенит будильник. Так как мой отец, к сожалению, сильно простудился, он остается в постели, чтобы подлечиться. В темноте я надеваю с вечера приготовленную одежду, когда слышу, что с грохотом приближается УАЗ. Николай, Александр и новый проводник Иван здороваются со мной.

Мы едем около получаса по лесу. Один раз мы застреваем, Николай раскачивает дребезжащий УАЗ вперед и назад, но ничего не выходит. Александр, Иван и я выходим и бросаем тонкие стволы и ветки в колеи глубиной сантиметров двадцать. Потом Николай с ревом еще раз подает назад и на полной скорости выкатывает старый военный внедорожник из грязной ямы. Надо отдать должное, водит он хорошо!
Николай паркует нашего монстра у зарослей. Сначала мы пачкаем наши сапоги в гонных ямах, помеченных быками. Потом неторопливо и тихо идем дальше. Тихо? Ну-ну. Земля в лесу покрыта многими слоями сухих березовых листьев. При каждом шаге шуршит так, как будто наступаешь на упаковку кукурузных хлопьев. Стая черных как смоль птиц пролетает со свистом крыльев и раскатистым криком над нашими головами к туманному вырубу. Николай несколько раз вабит. Ответа нет – все тихо, не слышно даже воронов. Туман постепенно расходится, и в сиреневых утренних сумерках становится виден огромный простор. Последние клубы тумана повисают между густой молодой порослью и краем леса, белыми березовыми стволами и остатками яркой листвы, еще не украденной осенними ветрами.

Николай залезает на пенек крупной березы, чтобы лучше оглядеть поле над кустами и травой. Он вабит снова и снова, и вдруг отзывается лось. У меня тут же учащается пульс, меня охватывает охотничья лихорадка. Скорее хватаю бинокль – где он стоит? Там – темное тело на светлых ногах. Высоко подняв уши, молодой лось смотрит в нашем направлении. На расстоянии около 400 метров он идет вдоль края леса, он пытается укрыться. Хотя он быстро отвечает на рев соперника, но уходит все дальше от нас. Ничего страшного, я все равно очень рад этой первой встрече.
Николай вновь изображает гневного конкурента, а я скольжу взглядом по заросшему открытому пространству. Я не ошибся? Дыхание сперло. Лось с «лопатами», да с какими! Замерший как изваяние, повернув к нам крупную голову, стоит примерно в 200 метрах капитальный бык. У него мощные, с широким развалом рога, которые он демонстрирует с гордо поднятой головой. Сдавленным голосом я кричу моим обоим проводникам: большой лось, и быстро машу им рукой. Дальномер показывает 170 метров. Стрелять? - спрашивает меня Николай. А то!

Я прикладываю карабин к березе. На языке жестов Иван объясняет мне, чтоб я поднял карабин на 10 см выше. Адреналин бурлит в моих венах. Я хочу этого лося! Но лось стоит не совсем боком, и Николай подсказывает, чтоб я подождал, пока он не повернется побольше. К тому же тонкая, погнутая ветром березка закрывает грудь гиганта. Так что у меня нет хорошего обзора для выстрела, и ужасно волнуясь, я надеюсь, что бык сделает еще шаг. Не может же быть! Я почти чувствую физическую и душевную боль, потому что могу только стоять и наблюдать, как лось отворачивается от нас и неторопливо скрывается в зарослях. Я не могу поверить! Николай вабит, и вабит, и вабит, но у богов охоты другие планы и этот бык больше не показывается. Только он исчез, как я замечаю второго лося, небольшого «вилочника». «Маленький лось» - сообщаю я своим проводникам, я уже не так взволнован. Молодой лось стоит примерно в 200 метрах, рассматривает нас с некоторым интересом и продолжает идти параллельно нам по полю. Этого лося Николай тоже пытается подманить, но безуспешно.

Только не сдаваться, пробуем дальше. Заходим в заросли, поглотившие нашего лося с «лопатами», обходим полянку все еще в усердных поисках того капитального быка. Николай вабит и вабит. Но ничего, ничего, ничего, никакого ответа и ничего не видно. Наконец, солнце всходит и заливает все золотым светом. Мы заканчиваем, теперь пора обратно на базу, на сытный завтрак. Сладкая манная каша, омлет и непременно колбаса из лося.

Потерянный лось

После приятного послеобеденного сна посещение бани дарит второе дыхание. Задумавшись, мы сидим и потеем, когда с улицы раздается громкий крик на русском. Я не понимаю ни слова и подскакиваю. Завернувшись в полотенце, я открываю дверь – передо мной стоит деревенская женщина в платке и халате и держит в руках кучу березовых поленьев. Она резко проходит мимо меня, бодро болтая по-русски, поленья с грохотом падают на пол. Голой рукой она ловко открывает раскаленную железную печку, подкладывает дрова, и вот ее уже снова нет.

После обеда точно в назначенное время слышится уже привычное рычание подъезжающего УАЗа. С грохотом мы едем по лесным дорогам, глубоким колеям, через сучья срубленных деревьев, по ямам да ухабам. Мы едем прямо через поле вдоль линии электропередач все глубже и глубже в лес. Сегодня первыми выходим мы с Николаем. Перед началом охоты Иван объясняет мне, что на оптике есть прибор видения с красной точкой, чему я крайне рад. Потому что вчера мы еще долго охотились после заката. Ведь лось может выйти уже в сумерках.

Мы в самой чаще удмуртского леса. Николай безошибочно идет вперед. Его не останавливают ни заросли выше человеческого роста, ни широкие ручьи. Ловко как канатоходец он переходит речку по тонкому, уже сильно выгнутому бревну, положив его вместо мостика. Мне до него далеко. Перекинув карабин через плечо, я осторожно продвигаюсь вперед шаг за шагом, пока, в конце концов, не добираюсь до другой стороны, не промочив ноги. Так мы идем два часа – через кусты и дебри. Периодически мы останавливаемся, и звучит голос Николая, подманивающего лося. Но лоси не проявляют интереса.

Наконец, когда уже спускаются сумерки, мы выходим к огромной вырубке, после которой остались только отдельные тоненькие березки. Мы устраиваем небольшой привал, присев на пенек когда-то гордой березы. Воцаряется спокойствие, время замедляется. На темно-синем небе, из-за белых березовых стволов медленно появляется полная луна и озаряет дикую вырубку жутковато холодным светом. Ничего не слышно, даже стрекотания сверчков или настойчивого карканья черного ворона, раздающегося в темном лесу. Дует легкий теплый ветерок.

Николай достает из своего маленького рюкзака самодельную берестяную вабу. Первые осторожные звуки нарушают призрачную тишину этого места. Уже почти совсем стемнело. И тут же мы слышим ответ, отзывается лось! Но еще довольно-таки далеко. Итак, нужно успокоиться и подождать, хотя сердце стучит как отбойный молоток. Николай снова вабит. Ничего. Тишина. Проходит еще 10 минут … лось пропал. Мы решаем медленно пойти в том направлении, откуда отзывался лось. Пробираться по этой местности получается только с трудом, много раз я спотыкаюсь в темноте о сухостой и пеньки, которые сложно разглядеть в бледном свете луны. Фонарики сейчас, конечно, под запретом. Спустя четверть часа у нас появляется надежда, и егерь вабит.

И действительно, сразу же отзывается лось, причем совсем рядом! За нами все трещит, сучки ломаются под весом тяжелых копыт. У меня сильно учащается дыхание, я крепко хватаю ложу заряженного карабина на предохранителе. Через оптику я просматриваю местность, но ничего не замечаю. Пока Николай не шепчет взволнованно: «Лось! Лось!», показывая налево от нас. Ствол тут же поворачивается в этом направлении, теперь в оптику я могу различить большое черное пятно. Контрольный взгляд в бинокль отметает последние сомнения – это лось. Рога не очень хорошо видно, но это точно не «лопаты», лось стоит примерно в 100 метрах.

Николай берется за оружие, все становится серьезно. Так быстро, как только получается, я кладу карабин на мой березовый шток и ставлю красную точку на минимум. Лось попадает в мой обзор, красная точка пляшет на лопатке. Николай продолжает вабить. Лось поворачивается и проходит несколько шагов налево. Он стоит боком, я свободно могу стрелять. Сейчас пора! Я снимаю карабин с предохранителя, коротко выдыхаю и стреляю. Я попал, лось поворачивается на 90 градусов. Спустя пару секунд стреляет и Николай. Я уже перезарядился и вопрошающе смотрю на Николая. Еще раз? «Да, да!» Лось проходит еще налево и останавливается. Я еще раз стреляю в грудь, Николай тоже стреляет. Затвор назад, еще один патрон. Я готов к следующему выстрелу, если будет нужно. Но Николай дает понять, что достаточно. Бык еще стоит, но тяжело сопит, начинает покачиваться вперед и назад, потом задние ноги подкашиваются, и он опускается на землю. Мы ждем пару минут, которые кажутся мне вечностью.

Наконец Николай зовет меня следовать за ним. Мы медленно продвигаемся в направлении лося.
Вот он, лежит, с красивыми длинными симметричными рогами – 6 отростков. Длинная морда цвета темного шоколада, на шее шкура переходит в желтовато-светло-коричневый. Сзади шкура окрашивается в красноватый темно-коричневый, ляжки уже почти черные. Эти оттенки коричневого ярко контрастируют с длинными светлыми ногами с массивными копытами. Я невероятно счастлив, что так удачно добыл этого лося, в то же время меня охватывает меланхолия. Какому охотнику не знакомы эти противоречивые чувства? Громкий треск совсем рядом вырывает меня из моих мыслей, и раздается носовой рев другого лося. Николай вопрошающе смотрит на меня. Посмотрим?

Я медлю. Я только что добыл своего первого лося и что мне сейчас совсем не нужно, так это идти за следующим. С другой стороны, мне уже стало любопытно, что за бык там идет. Что ж, хорошо. Посмотреть не помешает. Так тихо, как только можем, мы идем в направлении, где, кажется, находится соперник первого лося. Вот и он – я смутно вижу его примерно в 100 метрах. Но одно ясно – у него огромные «лопаты»! Мощные рога бледнеют в лунном свете. Он повернул к нам голову и бьется рогами об куст. Боже мой!

Николай пытается подозвать его поближе. И лось действительно идет в нашу сторону, но все еще скрыт от нас сухостоем. Николай хорошо видит его в мой бинокль. Оптики уже давно не хватает. Слишком темно, я совсем не вижу лося. Смысла думать больше нет. С таким светом ничего не сделаешь. «Большой, большой лось!» - шепчет Николай. Обычно такой спокойный егерь заметно взволнован. Но ничего не поделать. Мы сходимся на том, чтоб позволить большому лосю уйти.

Но теперь вернемся к моему лосю. Где он там лежит? Николай включает фонарик, прикрепленный к стволу Симонова, мой налобный фонарик тоже включен. Мы возвращаемся тем же путем, по которому, кажется, пришли сюда. Но ни следа нашей добычи. Черт подери, где же лось?
Быстро проходит четверть часа, Николай немного растерян. Пока я, наконец, не вспоминаю, что записал наш путь на навигатор – как я и решил сделать вчера вечером. Так что достаю телефон и проверяю, где мы находимся. По автоматически проставленным маркерам маршрута я быстро понимаю, что мы идем совсем не в том направлении. «Эй, Николай, стоп!» - я показываю егерю навигатор и теперь я иду впереди.

Светлый экран слепит меня, так что, глядя на прибор, я то и дело спотыкаюсь о пни. Николай, параллельно со мной продвигающийся через высокие, временами до бедра, заросли, радостно кричит – лось лежит! Николай протягивает мне еловую веточку – старая традиция – и даже говорит по-немецки «Вайдманнсхайль»! Что ж, пора вызывать «похоронную бригаду», что и делает Николай.

Николай, как настоящий лесной охотник, поджигает кусок сухой бересты, которая тут же разгорается, и кладет ее в ямку на земле. Быстро разгорается внушительный костер, который, потрескивая, бросает пылающие красные искры в удмуртскую лунную ночь. Я помогаю Николаю собирать сухие ветки, чтобы поддержать огонь. Голодные языки пламени пожирают все. Мы садимся к согревающему костру, каждый погружается в свои мысли. Я то и дело поглядываю на «моего» лося, голову которого озаряет красный огненный свет. Я стараюсь спокойно насладиться этим моментом, но еще слишком возбужден. Волнующие картины прошедшего часа все проносятся перед глазами. Вот он лежит, мой первый лось. Прямо в дикой удмуртской тайге. Как долго я об этом мечтал. Медленно и тихо проплывают мимо тяжелой желтой луны два больших облака, похожие на древних птиц.

Шум мотора вырывает меня из моих мыслей, подъезжает УАЗ. Но на этом изборожденном шрамами поле битвы лесной промышленности даже у нашего верного военного внедорожника нет шансов. Придется нам тащить нашего великана силой своих мышц. У канадских охотников есть такая поговорка, о которой я раньше только читал: «Упал лось, веселье кончилось». Теперь я понимаю, что она значит, на собственной шкуре.
Три маленьких светящихся точки приближаются и становятся все ближе – отец радостно поздравляет меня. Общими усилиями мы при свете фонариков беремся за кровавую работу. Иван отрубает топором две длинные березовые ветки, из них мы сооружаем носилки и тащим к УАЗу ляжку, тяжело дыша и постоянно спотыкаясь. Потом лопатки и ребра и, наконец, череп с рогами. Пот льет как из ручья, плечи болят под весом носилок, но я делаю это с удовольствием. Наконец, все готово. В кабине УАЗа Иван расстилает полиэтилен, на который мы складываем разделанную тушу и голову. Лось занимает бОльшую часть кабины, Петер, Александр и я садимся поплотнее друг к другу.

Между тем, уже 23:00. Обратная дорога уже сама по себе как приключение. В двух местах УАЗ порядочно наклоняется вбок, и я взываю к небесам – лишь бы не перевернуться. Но Николай продолжает демонстрировать искусство вождения, и на большой скорости мы едем через болотистые ямы, лужи и грязные лесные тропинки обратно на базу. Петер достает фруктовый шнапс, и мы чокаемся с Анатолием. Вайдманнсхайль!

Вилочник

Хотя следующим утром прохладно, после обеда столбик термометра снова нещадно ползет вверх. Не верится, что зимой может быть до – 40. Неважно, лоси ревут.

В 15:30 стартуем на УАЗе, сначала в Уву, где мы, Николай, Иван и брат Александра встречаемся, чтоб ехать в другое хозяйство посевернее. Моего отца высаживают, он снова идет с Александром и его братом, у которого с собой «вертикалка».
Я иду по следам Николая, и вскоре мы уже на месте. Сразу же из одной из первых вырубок слышится ответ на вабильщика. Пульс ускоряется, я кладу карабин на свой березовый шток. Вскоре выходит молодой лось-вилочник. Я стою на изготовке и изучаю лося в прицел. «Нет». Я даю понять Николаю, что этого лося стрелять не буду. Только если был бы лось с «лопатами», я бы не удержался… Он кивает, улыбается и продолжает вабить.
Мы стоим позади молодых березок и маскируемся, так что лось не может нас заметить, и заинтересованно подходит ближе. Все ближе и ближе! Сейчас он всего в метрах семи от нас и напряженно смотрит своими темными глазами в нашу сторону. Мне становится не по себе, когда молодой бычок подходит к нам еще на пару шагов, потому что известно, что это не очень-то безопасно, подпускать так близко лося во время гона. Лось пристально смотрит на нас и тяжело сопит. В воздухе повисает неприятное напряжение. Взмокшими ладонями я крепче сжимаю ложу. Даже для Николая это уже слишком, он поднимает руки и выдает себя как человека. Или как минимум пытается сделать это, а лось, похоже, на это не реагирует и уверенно приближается к нам. Но в какой-то момент он все же теряет интерес и неторопливым тяжелым шагом уходит прочь на своих длинных белых ногах. Потом вдруг оборачивается и снова идет к нам. Ну и ну! Николай ухмыляется, его эта встреча ясно не оставила равнодушным.
Мы идем дальше по болотистой местности, поросшей высоченным, с человека, камышом. И здесь на нас отзывается лось из кустов перед нами. Если я захочу стрелять, все должно произойти быстро, потому что до края зарослей всего метров пять. Будет мало времени подготовиться к выстрелу – но действие не разворачивается, с громким хрустом лось удаляется.

Полная луна бледным светом указывает нам обратный путь к УАЗу через неприятные заросли крапивы, через поваленные стволы деревьев, через ручьи и густой кустарник. Тут нужно быть очень внимательным. Я периодически проверяю предохранитель. Мне становится дурно, когда в очередной раз я понимаю, что карабин сам снялся с предохранителя. Перехожу еще одни заросли и обнаруживаю, что и затвор открыт. Приходится быть чертовски внимательным, чтоб ничего не случилось.

На обратном пути на базу мы останавливаемся у магазина в Уве, которым управляет Анатолий. С нами приветливо здоровается пожилая женщина с короткими рыжими волосами в желто-голубом фартуке. Сначала мы дегустируем разные местные сорта пива. Потом женщина открывает тяжелую железную дверь на склад в задней части здания.

Вместе мы взвешиваем вываренные рога моего лося – 5,1 кг. Я прошу Николая отдать мне два зуба, хочу привезти их детям.
Настроение на базе веселое, хотя Петер до сих пор ничего не видел. Я упорно надеюсь, что завтра Диана наконец-то поможет ему. «Ни пуха, ни пера» – как говорят в России. Хорошее пожелание. Отвечают на него – «к черту!» И все должно пойти как надо!

Король тайги

И снова пора! На часах 03:30, и я уже порядком устал. Быстро пьем кофе, и проводники уже нас забирают. Сегодня с утра впервые попрохладней, больше надежды на успех. Особенно для моего отца. Это наш последний день охоты, сегодня все получится! Мы едем в другое хозяйство к югу от Увы. Сначала выходят Петер, Мила и Александр. Мы с Николаем едем дальше. Мы спокойно идем по болотистой местности, поросшей высоким камышом. Носки и штаны быстро промокают. На месте около течения реки, поросшем маленькими тонкими березами, Николай останавливается и вабит. Что это? Внезапно неподалеку слышится громкий плеск – это лось, которого мы не можем видеть, тяжело ступает по воде. Николай продолжает вабить. Хоть лось и отвечает, он уходит от нас. Мой проводник рывком продвигается вперед и жестом руки быстрее зовет меня за собой. Примерно пол километра мы следуем за лосем по болотистой земле. Теперь он идет поперек, и мы на мгновение видим рога с шестью отростками, потом лось вновь исчезает в зарослях.

Мы продолжаем охоту, все глубже в удмуртские дебри. Уже не первый раз нам приходится балансировать на тонком стволе, лежащем поперек речки. Ствол угрожающе качается, но, наконец, я перехожу. Потихоньку учусь. Кроме коровы, которая идет метрах в двадцати от нас, снося ветки, никого нет. Мы уходим из леса и садимся на краю большого поля, чтобы дождаться УАЗа, который заберет нас. Солнце встает, осенний лес окрашивается в прекрасные цвета. Когда, наконец, подъезжает старый внедорожник, Петер взволнованно начинает свой рассказ. По дороге сюда УАЗ съехал с дороги и въехал в небольшой куст, и тут потерял управление. Причиной была поломка рулевой тяги. Это могло обернуться плохо…

К счастью, ехали не так быстро. Егеря ловко решили проблему каким-то хитрым образом. Александр на скорую руку починил направляющую с помощью проволоки и молотка. На сильно сниженной скорости мы поехали на заправку в Уву. Наши проводники созвонились с кем-то, и, наконец, подъехал дружелюбный пожилой мужчина на Ладе Ниве и отвез нас с Петером обратно на базу.

После обеда мы идем по рыхлой полевой дороге вдоль широкой линии электропередач. Потом Николай сворачивает направо, на поросший лесом холм в болотистую местность. Кругом слева и справа одна трясина. Шток здесь незаменим, чтобы не поскользнуться и не погрязнуть в болоте по самые бедра. Николай вабит и вабит, но лоси не отзываются.

Темнеет быстро, и мы идем уже при свете луны по прогалине, когда отчетливо слышим выстрел. Я все надеюсь, что это был Петер. Спустя четыре минуты по темному лесу проносится еще один выстрел. Николай и Иван поднимают телефоны повыше, но без толку. Проходит больше часа, пока, наконец, появляется связь, и они радостно сообщают мне, что Петер стрельнул. «Петр стрелять большой лось капут». Невероятно! Сердце от радости готово выскочить из груди. Воодушевленные, мы проходим еще почти девять километров обратно к началу маршрута, где, волнуясь, ждем на краю поля, когда Анатолий привезет нас к месту событий.

Дадим слово счастливому охотнику:

«Признаться, из-за политической обстановки в России я скептически отнесся к предложению моего сына Пауля вместе поехать на охоту на лося в Удмуртию. Спустя много дней напрасных и напряженных выходов на охоту по тайге он, словно феникс из пепла, появился передо мной! На расстоянии около ста метров я в вечерних сумерках заметил мощные рога на опушке типичного для этих краев березняка. Почти все тело было скрыто за высокой густой травой. Александр взволнованно шептал что-то. Я не очень понял, что он сказал, но одно было ясно – нужно действовать быстро! Карабин на шток, прицелиться, снять с предохранителя, нажать на курок. Закрывать уши уже не было времени, да и от волнения я даже не слышал звук своего выстрела. Я увидел, как лось повалился. Как ужаленные, мы кинулись к лосю. Александр первый добежал до места и осторожно задел ноги штоком. Не шевелится. Хотя получилось высоковато, выстрел раздробил шейный отдел позвоночника. Мой пульс долго не утихал, я не сразу смог снова спокойно дышать. «Вайдманнсхайль», - сказал Александр, вырвав меня из отсутствующего состояния, и протянул мне смоченную в крови веточку ольхи. Когда к нам подъехали Пауль, Анатолий и Николай, мы уже почти разделали быка. Только после этой напряженной работы я, наконец, смог осознать свою удачу и достойно отпраздновать успех в кругу друзей-охотников».

Вместе с Анатолием и его отличными сотрудниками мы проводим вечер у камина. Поднимаем тосты за животных в лесу, за немецко-русскую дружбу и, конечно, за охоту, нашу общую страсть, которая собрала нас здесь, в удмуртских лесах. И за новые встречи!